Они упивались детской кровью!
Шокирующие факты о зверствах нацистов в годы немецко-фашистской оккупации обнародовали бывшие малолетние узники, проживающие в Макеевке (ДНР — Украина)
В Макеевском приюте «Призрение» в результате истощения, эпидемических болезней и отравления погибло свыше 300 детей, трупы которых были зарыты в ямах около поселка Соцгородок. Нацисты использовали детей как «биологическое сырье». Самому младшему донору из дома «Призрение» было всего 6 месяцев, самому старшему – 12 лет
Из Акта государственной чрезвычайной комиссиии о злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в г. Макеевка
«В годы немецкой оккупации в городе Макеевке Сталинской области гитлеровцами было создано 12 концентрационных лагерей.
По приказу коменданта города майора Мюллера, предатели Родины бургомистры В.С. Подгаевский и П.К. Стрюк 15 февраля 1942 г. открыли детский дом «Призрение» — «Киндер-Хаймн», а при горуправе – специальный отдел общественного призрения. В детском доме был установлен особый, исключительно тяжкий режим. Детям днями не давали хлеба, кормили всякими отбросами, отсутствовала медицинская помощь».
О месте, где располагался детский дом «Призрение» в своих воспоминаниях рассказывает очевидец Вера Бутывченко:
«Как стало мне известно после войны, этот приют с февраля 1942 года был освоен немцами и получил название «Призрение». Там была организована своеобразная станция для принудительной сдачи крови советских детей для раненных солдат рейха. По рассказам моей старшей сестры, Бутывченко Валентины Александровны, 1936 года рождения, это здание сохранилось до сих пор и находится по адресу: г. Макеевка, ул. Панченко 1а, напротив парка им. Джарты».
Документы свидетельствуют, что «…в результате истощения, эпидемических болезней и отравления пищей погибло свыше 300 детей, трупы которых были зарыты в ямах около поселка Соцгородок». Нацисты использовали детей как «биологическое сырье». Самому младшему донору из дома «Призрение» было всего 6 месяцев, самому старшему – 12 лет».
Врачи Будыка и Пасовский, работавшие до и вовремя, а также после войны в первой городской больнице, рассказывали, как в годы оккупации эту больницу превратили в немецкий госпиталь. Немцев здесь не только лечили, хорошо кормили, но еще и обеспечивали детской кровью. Из ближайших окрестностей сюда, в госпиталь, свозили младенцев и до последней капли забирали кровь.
Еще одним источником поступления крови был детский дом «Призрение». В приют свозили детей, чьи родители погибли или же были угнаны в Германию. Одной из них была и Галина Самохина (урожденная Илющенко) – одна из немногих оставшаяся в живых из дома «Призрение».
Галина Самохина рассказывала:
«В приюте мы постоянно слышали звуки выстрелов. Это расстреливали людей. А дети постарше, чьи спальни выходили окнами к парку, видели, как горожан водили на расстрел. Взрослые дети рассказывали нам, младшим, что видели в парке торчащие из-под земли руки и ноги. Кормили нас ужасно: свалят прямо во дворе бричку гнилой свеклы или початки сухой кукурузы, от которой аж зубы трещали, а мы все это жадно расхватывали, чтобы не умереть с голоду. В один из дней на улице стояла невыносимая жара. В приют привезли бочку с кровью убитых животных, в которой плавали зеленые мухи. Эту жижу запекли и дали нам на завтрак. К 11-ти часам утра все отравились. Многие, особенно маленькие детки, умерли. У меня же потемнело в глазах, я вышла на улицу и легла на лавку, стоявшую у входа. Нянька схватила меня за волосы и куда-то потащила. «Быстро на промывку!» — кричала она. Всем выжившим детям сделали промывание желудка. Няня приходила ко мне со словами: «Тебе нужно сдать анализ крови», отводила в комнату, где у меня брали кровь. Но однажды я попыталась убежать, потому что после этих анализов мне было очень плохо, несколько дней кружилась голова. Сбежать мне не удалось. Няня схватила меня за руку и потащила в комнату, где находился медицинский кабинет. Пока надзирательница волокла меня по коридору, я увидела, как из той комнаты вынесли безжизненное тело мальчика. После очередной сдачи крови несколько дней я не могла подняться, теряла равновесие и падала.
Однажды я заглянула в нашу кладовую, которая находилась в коридоре, и поняла, что там хранят вовсе не еду... В спальне, где я прожила два года, была стеклянная дверь. Сквозь стекло просматривался коридор, в конце которого находилась кладовая. Однажды я увидела, как надзирательница открыла дверь в кладовую какому-то мужчине, и он вынес оттуда что-то, обернутое в ткань. Я и раньше видела, как этот человек время от времени забирает что-то из кладовой и кладет в бричку во дворе, накрывает черной попоной и увозит. Увидев, что дверь в кладовую осталась открытой, я помчалась туда, надеясь найти что-нибудь съестное. Заглянув в кладовую, я увидела, что в ней в штабеля сложены тела детей на высоту моего роста. Не помня себя от страха, я побежала на второй этаж в спальню для мальчиков. Там жил мой младший брат, и я хотела посмотреть, жив ли он. Увидев брата, немного успокоилась».
Жуткий рассказ бывшего донора-малолетки сохранился на видео, созданном немецкими документалистами.
О месте захоронения детей из детдома в своих воспоминаниях рассказывает Владимир Володин:
«Мой путь из школы лежал через кладбище поселка Путь Ильича (Рабочий городок), на окраине которого я увидел повозку. Мужчина подъехал с восточной стороны, около вырытой ямы откинул покрывало, под которым лежали трупы голых детей, примерно 7-8-летнего возраста. Старик их сбрасывал в вырытую могилу. Увидев это, я испугался и побежал домой, рассказал маме, она меня отругала и сказала, что это, очевидно, были дети из детдома, который при оккупации был в городе, а дети, скорее всего, умерли от голода».
«ЖИВЫЕ» СПИСКИ
В начале 1944 года всех бывших узников детдома «Призрение» перевели в интернат в Чистяково (ныне город Торез), построенный на средства женщин — работниц горной промышленности Казахстана.
В 2001 году в здании бывшего приюта «Призрение» располагался детский интернат. Там были обнаружены три тетради со списками детей, находившихся в приюте. Галина Самохина нашла в них и свою фамилию, а также фамилию брата. Благодаря этим спискам на памятнике детям войны — жертвам нацизма появилось 120 имен.
«Имена погибших детей удалось восстановить лишь частично, в тетрадях был далеко неполный список», — рассказывала в своем интервью председатель Макеевской городской организации бывших узников-жертв фашизма Лариса Симонова.
ПАМЯТНИК МАЛОЛЕТНИМ ЖЕРТВАМ
В 2005 году, по инициативе Ларисы Степановны Симоновой и при активном участии жителей Макеевки, на месте захоронения трёхсот детей из дома «Призрение» установили 3 мемориальные стелы, на которых написаны имена безвинно убиенных детей. Первая стела была установлена ко Дню освобождения города от фашистов 7 сентября 2005 года, а две последующие со 120 именами и фамилиями детей-доноров – в 2006 году.
Мемориальные стелы, созданные руками бывших малолетних узников, проживающих в Макеевке, — это единственный в мире памятником подневольным детям-донорам.
В 2016 году инициативной группой в составе председателя Макеевской городской организации бывших узников-жертв нацизма Ларисы Степановны Симоновой (ныне покойной), студента исторического факультета Антона Сергеевича Саенко и кандидата исторических наук, доцента кафедры истории России и славянских народов Елены Александровны Шкрибитько было подготовлено обращение к Главе Донецкой Народной Республике Александру Владимировичу Захарченко с просьбой оказать содействие в присвоении зданию, где в годы Великой Отечественной войны находились дети-доноры, статуса памятника истории. Но вопрос до сих пор остается не решенным, а здание по адресу ул. Панченко, 1а находится в частной собственности и никак не обозначено. На зловещем здании, где содержались дети-доноры, до сих пор нет даже таблички, напоминающей о преступлении нацистов в годы войны, подчёркивающей историческую и культурную ценность уникального помещения.
НЕ ЗАБЫВАТЬ!
Сегодня к истории детского дома «Призрение» привлечено внимание Главы Донецкой народной Республики Дениса Владимировича Пушилина, министерства культуры ДНР. События, происходившие во время войны в доме «Призрение», доказывают преступную сущность оккупационного режима по отношению к человечеству и самому незащищенному слою населения – детям. Это событие должно быть отражено в учебниках, о «макеевском приюте» обязаны знать все жители Донбасса, все, кто изучает историю родного края.
Антон Саенко,
корреспондент газеты «Судьба» —
издания Международного союза
бывших малолетних узников фашизма
г.Макеевка
